Экстраполируя метафору птиц и велосипедов, мы строим нашу программу вокруг аналогии полета. Ссылаясь на двойственность термина "полёт" как средства передвижения по воздуху и бегства от кризиса, метафора полета особенно важна в историческом и современном контексте Берлина. От воздушных бомбардировок и разрушений Берлина во время Второй мировой войны, которые привели к реконструкции, продолжающейся до сих пор, до Берлинского воздушного перехода во время холодной войны, когда в течение 15 месяцев в 1948-49 годах американские и британские войска пролетели над Берлином более 250 000 раз, чтобы сбросить предметы первой необходимости для поддержания жизни населения Западного Берлина во время советской блокады; превращение в 2015 году построенного нацистами аэропорта Темпельхоф в крупнейший в Европе лагерь беженцев, в котором и по сей день размещаются многие тысячи мигрантов, спасающихся от гуманитарного кризиса на родине; фиаско аэропорта Берлин-Бранденбург, когда после 10-летней задержки, семи переносов сроков открытия и превышения бюджета более чем на миллиард евро новый аэропорт немецкой столицы наконец открылся в 2020 году на фоне пандемических ограничений на поездки. История авиаперелетов в Берлине — это история кризиса, неотделимого от базовой гуманитарной потребности в свободе, в городе, который сам давно разделен, расположенном в географическом центре разделенной Европы. Это история полета в обоих смыслах — как формы путешествия и как средства бегства через границы.

Для фабрики метафор, которой является берлинская часть проекта "Птицы и велосипеды", мы собрали работы 12 художников из России, Польши, Венгрии, Болгарии, Казахстана и Кыргызстана, которые теперь являются жителями Берлина. Представляя значительную культурную диаспору в Берлине из бывшего Восточного блока, художники на этой выставке обращаются к метафоре полета как символу свободы в различных формах. В то время как AES+F заново представляют себе аэропорт как современное чистилище, Алмагуль Менлибаева смотрит на пространство как на следующую границу, которую мы стремимся пересечь. Вадим Захаров тоже смотрит в небо, чтобы послать сигнал солнцу как единственному способу путешествия за закрытые для него границы. В то время как Дэвид Сзаудер сюрреалистично оживляет кадры Super 8, снятые его дедом в Восточном блоке в 60-80-е годы, Шаарбек Аманкул запечатлевает исторический момент полета Ленина, зависшего между прошлым неудавшихся идеологий и неопределенным будущим. В мире глобальной гуманитарной, экологической и медицинской катастрофы мы часто можем чувствовать себя как в свободном падении. Парашютисты Доминика Леймана, витающие в просторах космоса, в один момент напоминают геометрические формы готической церковной архитектуры, а в другой — биологические формы хромосом, постоянно переключаясь между духовными и научными истоками жизни. Рождение — или постоянная возможность — диктатора представлено как напоминание Вадима Захарова о том, что история всегда находится на грани повторения. Оперное исполнение Хаджнала Немета цитат неудавшихся лидеров представляет собой печальный портрет эпохи, когда безответственность и невежество лидеров не ослабевают. Знаковый микрофон Марьяны Васильевой представляет взрывную силу слова через тонко перевернутый символ власти. А взорванная утопия Инны Артемовой, возможно, является напоминанием о том, что любая мечта об идеальном обществе обязательно строится на пепле своей противоположности. В своих постоянных исследованиях единства смыслов как в обществе, так и в природе, Алексей Кострома, кажется, ищет в природе формулу для решения многих бед, которые мы ей причиняем. Боксерский балет Зузанны Янин — произведение, вечно актуальное в то время, когда мы все танцуем вокруг проблем. А русское восклицание "балаган", с праздничным задором описывающее фарс, прекрасный беспорядок, используется Мариной Беликовой для того, чтобы бросить критический вызов хаосу и беспределу нашего времени.