В исследованиях инвалидности проводится различие между нарушениями и инвалидностью. Нарушение относится к физическому состоянию — (не)возможностям, присущим телу, в котором мы живем, — в то время как инвалидность — это социальное состояние, связанное с культурным восприятием людей с ограниченными возможностями и степенью доступности, существующей в общих пространствах. Первое является медицинской категорией, второе — политической. Общество, которое делает людей инвалидами, подогревает дебаты и мобилизует борьбу активистов. В Польше самым заметным событием в истории борьбы за достойную жизнь людей с инвалидностью остается 40-дневная оккупация здания Сейма в 2017 году. На этом событии основана пьеса "Революция, которой не было", поставленная актерами Театра 21.
Сунаура Тейлор, автор книги "Beasts of Burden", изданной в этом году на польском языке, расширяет понятие инвалидности и нарушения здоровья, включая в него категорию окружающей среды. Она пишет и говорит об освобождении людей и других животных от ига абьюзионизма, которое она связывает с Антропоценом. Она использует термин "экология инвалидов" для описания мест, разрушенных добывающей деятельностью человека. Люди влияют на окружающую среду, а окружающая среда вызывает болезни у жителей индустриальных районов, например, из-за употребления загрязненной воды. Вслед за Донной Харауэй и Анной Цинг, вместо того, чтобы покинуть загрязненные районы и колонизировать новые планеты Солнечной системы, автор призывает "остаться с бедой", то есть взять на себя ответственность за историю капиталистического накопления и последствия расовой политики, последствия которой больше всего ощущают коренные народы Америки и Глобального Юга. Как человек, живущий с артрогрипозом, или врожденной тугоподвижностью суставов, она отождествляет себя с "поврежденными ландшафтами", в которых она выросла.
В документальном фильме "Изученная жизнь", снятом ее сестрой Астрой Тейлор, Сунаура отправляется на прогулку с известным гендерным теоретиком Джудит Батлер. Одно тело передвигается в инвалидном кресле, другому нужна обувь, чтобы комфортно передвигаться по городским тротуарам и улицам. Оба они отклоняются от того, что позднекапиталистическое общество называет "нормой". Тела queer и crip сталкиваются с архитектурным пространством, погружаются в социальный контекст и анализируют свое положение, используя философские концепции и собственный опыт. Сунаура рассказывает о том, как пьет кофе из бумажного стаканчика, используя только рот — ее руки парализованы, — и о дискомфорте, который это вызывает у других людей в кафе. Джудит отвечает, что для нее это история о зависимости, о том, готовы ли мы как общество помогать и поддерживать друг друга. Их разговор стирает границы между трудоспособными, определяемыми как радикально независимые, и инвалидами, то есть зависимыми, между тем, что считается женским и мужским началом, между тем, что называется человеком, и тем, что называется животным. Философы перемещаются по одному из самых доступных мест в мире, а именно по улицам Сан-Франциско.
В Варшаве 1950-х годов Ядвига Станчакова, писательница и журналистка еврейского происхождения, теряет зрение. Она описывает свои переживания в книге "Слепая" (Ślepak), которую записывает на кассету. Записи она делает с помощью пишущей машинки, отдельные буквы которой помечаются кусочком пластилина. Станьчакова знает, что ее опыт уникален, что процесс потери зрения и письма из-под век может быть рассказан только таким же, как она, слепым человеком, "ślepak". Ее первоначальное ограничение становится для нее возможностью расширить свой опыт за пределы окулоцентризма; в книге она называет зрячих людей "зрячими [wzrokowcy]". Чтобы выбраться из своей квартиры, ей нужна сеть людей, поддерживающих ее. Как женщина в патриархальном обществе, несмотря на свою инвалидность, она используется своими коллегами-поэтами для выполнения повседневной работы, которую они не хотят выполнять — например, Мироном Бялошевским, которому она в ответ на творческую беседу стирает его носки.
Таким образом, инвалидность - это межсекторальная категория, объединяющая различные исключения, которым подвергаются ненормативные тела. Признание и принятие инаковости позволяет нам бросить вызов доминирующему нарративу, основанному на обесценивании опыта людей с инвалидностью, указывает на угнетенность широко используемых категорий и позволяет нам представить себе другие, более равные и нестигматизирующие правила. Таким образом, инвалидность, наряду с этнической принадлежностью, полом, классом и видом, становится еще одной возможной категорией эмансипации. Однако эмансипация здесь измеряется не степенью независимости и автономии, а, напротив, способностью создавать союзы, поддерживать и брать на себя ответственность друг за друга.
Выставка "Политика (не)доступности, граждане с ограниченными возможностями и их союзники" объединяет различный опыт и взгляды на проблему инвалидности. Она рассматривает уже исторические работы, такие как серия фотографий "Око за око" Артура Жмиевски, представителя критического искусства. На фотографиях, сделанных в 1998 году, изображены тела: ампутанты и инвалиды, дополняющие друг друга и создающие гибридов и мутантов, существ с пятью ногами и двумя головами. Фотограф занимает отстраненную позицию, автор смотрит на свои "объекты" и оживляет их, принимая позы. Он коллекционирует необычные тела. Он хочет снять табу невидимости людей с ограниченными возможностями в публичной сфере, но не позволяет им говорить. Фигуры на его фотографиях - это странности, выставленные на показ, как на печально известных шоу уродов, популярных в 1930-х годах.
Преждевременно умерший танцор и хореограф Рафал Урбацки в своем перформансе Mt 9,7 [И встал он, и ушел в свой дом] говорит об инвалидности с автобиографической точки зрения. Художник сталкивается со своей религиозностью, своей принадлежностью к католической церкви, из которой он вышел - или, скорее, которая исключила его, когда он осознал свою гомосексуальность. В 20-минутном спектакле мы узнаем об истории принятия и отвержения, о поиске идентичности и сопротивлении, которое неполноценное тело оказывает ограничениям, как со стороны общества, так и собственным. Взрослый Рафал встает с инвалидного кресла не чудом, а благодаря упражнениям и методу передвижения, который он разработал сам. Однако огромные усилия, которые он прилагает, не останавливают хроническую болезнь. В 2019 году Рафал умирает от миопатии.
На открытии выставки активистка и танцовщица Катажина Жегличка представит автобиографический перформанс под названием "Контрастный резонанс", в котором она вновь обратится к воспоминаниям, связанным с угнетением медикализации. Катажина описывает себя как гендер-квир и крип. В своих работах она "плюет в лицо абьюзионизму". Она считает танец формой активизма и освобождения. Во время выставки Катажина организует мастер-класс "Move over!" о преобразовании недоступных пространств.
Каролина Виктор - афазиатка, то есть человек, потерявший способность пользоваться языком, способность говорить, читать и писать. Ее афазия была вызвана инсультом, который она перенесла в раннем возрасте. Для бывшей артистки болезнь и вызванная ею потеря памяти стали предметом ее творчества, а само искусство — практикой самоисцеления. На выставке Каролина покажет инсталляцию под названием SAMOREAL, основанную на созданной ею самой языковой системе, которую она называет "Алфавит отсутствующего шрифта". Алфавит был создан для того, чтобы заново выучить коды общения с миром. Как говорит сама художница в интервью dwutygodnik:
"Я создала алфавит, вдохновившись словом "недостаток" и одноименной музыкальной группой новой волны, которая использовала брутальный красный шрифт, из которого были вырезаны элементы букв"[4].
Лилиана Зейч называет себя союзником, точнее, той, кто все еще учится союзничеству. Будучи трудоспособной, белой, гомосексуальной, цисгендерной женщиной, она обосновала свое присутствие на выставке о (не)доступности телесным опытом травмы. Она подчеркивает реляционную природу работы с тяжелым опытом и визуализирует его через графический знак и объект.
На крупноформатной фотографии Джоанны Павлик "Без названия (Магда)" изображена улыбающаяся девушка без ноги, сидящая на кровати. Обращает на себя внимание легкость, с которой модель позирует для снимка, ее непритязательность и нескрываемая радость.
Паулина Панкевич - художница и бегунья. Уже 10 лет она сопровождает слепых бегунов на длинные дистанции. Она - союзник. Инсталляция "Психогеографические взгляды", созданная в сотрудничестве со спортсменом и массажистом Гжегожем Повалкой (ныне покойным), представляет собой запись их прогулок - городского дрейфа [dérive], вдохновленного практикой ситуационистов. В то время как Гжегож описывает пространство словами, Паулина предпочитает рисовать. Наложение этих точек зрения - слепого и зрячего - приводит к созданию очень субъективной карты города, на которой показаны места, вызвавшие у авторов особые чувства. Бег также является слуховым источником вдохновения для Паулины. Во время открытия будет поставлена "опера", состоящая из дыхания бегунов.
Группа Nowolipie - явление в польском искусстве. Она образовалась в 2005 году в результате перестройки керамической мастерской для людей с ограниченными возможностями, которой руководил Павел Альтхамер. На практике он расширил максиму Йозефа Бойса, следуя принципу: "Каждый может быть художником, некоторым людям просто нужно помочь". Группа сочетает удовольствие от совместного времяпрепровождения с творческим процессом, который обычно материализуется в виде конкретного произведения: картины, рисунка или скульптуры. На выставке в галерее Arsenał группа Nowolipie представит картину "Натюрморт" и организует мастер-классы, на которые они приглашают всех желающих, независимо от возраста и статуса (не)способностей, порисовать вместе с ними.
Автопортрет Памелы Божек с сыном "Не все золото" и сопровождающий его объект — золотой гипс - являются свидетельством того, как опыт детской инвалидности рассматривается в общественном пространстве. Как пишет художница: "Отчаянная и экстравагантная стратегия эстетизации - позолота послеоперационных гипсовых повязок — оказалась эффективной защитой от сложных, массовых проявлений сочувствия, удивления и любопытства, которые не позволяли даже на мгновение избавиться от боли и дискомфорта".
Коллектив дайверов Bojka объединяет женщин-дайверов с разными способностями и состоянием здоровья, которые также часто подвергаются риску экономической изоляции. Деятельность Bojka включает в себя противодействие гендерной дискриминации (в основном против маргинализации женщин в сообществе дайверов), борьбу за водную среду (с особым вниманием к коралловым рифам) и использование дайвинга как инструмента эмансипации. Во время выставки коллектив покажет серию плакатов, касающихся (не)доступности учреждений и городских пространств для людей с ограниченными возможностями.
Выставка - это место, где объединяются различные опыты и подходы к инвалидности: от отстраненного любопытства, биографического и союзнического участия до проекта по изменению мира, в котором мы живем. В позднекапиталистической реальности инвалидизация происходит в глобальном масштабе. Эксплуатации и ущербу подвергаются не только тела людей и животных, но и ландшафты, в которых мы живем и частью которых являемся. Поэтому благополучие людей с инвалидностью и без нее связано с состоянием планеты. Как выжившие на планете Земля, мы должны научиться жить с ущербом, нанесенным насилием капитализма, колониализма и видообразования. Это наследие, доставшееся нам от наших предков. Способность справляться с ним зависит от местоположения. Книга "Политика (ин)доступности, граждане с ограниченными возможностями и их союзники" — это голос или, скорее, многоголосие голосов в дискуссии о том, чем является и может стать категория инвалидности, и как использовать ее для осуществления долгосрочных изменений не только в том, как мы мыслим, но и в том, как функционируют наши человеческие и нечеловеческие сообщества и их институты.